Чтобы вы сказали, если бы в 11-том часу вечера вам позвонил старый знакомый и сказал: «Ты, вроде, просилась в экспедицию за камнями, так вот я еду и могу тебя взять, будешь готовить еду и водить машину. Поедешь?» Я люблю путешествия, экспедиции и, вообще, приключения, поэтому отвечаю: «Конечно, поеду. А куда, когда, на сколько?» Ответ меня несколько ошарашил: «В Забайкалье, на 3 недели. Выезжаем завтра.» (!!!) Вот как раз в этом месте я и посмотрела на часы, лихорадочно прикидывая, что и где у меня лежит. По счастью, выезд был назначен не на раннее утро.

Итак, 28-го июля 2010 года, около полудня, мы выехали из Ангарска следующей компанией: два минералога-коллекционера Константин Игоревич (К.И., для краткости), наш босс и вдохновитель и батюшка, Отец Димитрий (в экпедиционном варианте – Дима, не разводить же там все эти церемонии); и я сама, к минералогии никакого отношения не имеющая, по образованию биолог и лингвист-переводчик. Специалисты планировали посетить месторождения южного Забайкалья и были вооружены «Библией для минералога» - книгой академика С.С. Смирнова «Полиметаллические месторождения и металлогения Восточного Забайкалья». (Впоследствии, половина всех их бурных дискуссий начиналась фразой «… а вот Смирнов пишет…!». Так что, можно считать Смирнова четвертым членом нашей команды.)
Машина (Toyota Surf) уже на выезде оказалась порядком загруженной, и мои товарищи стали переживать, как же мы поедем обратно со всеми камнями, которые мы соберем. Решение было принято простое – к концу экспедиции съесть все продукты и при этом каждому похудеть на 5-10 кг. (При таком количестве продуктов, нам скорее предстояло поправиться на 10-15 кг…)
К вечеру мы добрались до села Троицкое, где планировали переночевать в Свято-Троицком Селенгинском монастыре. Мужском. Батюшка высказался на тот счет, что это непорядок, пускать в мужской монастырь женщин, и он лично, с правилами этого монастыря категорически не согласен. (Выходит, что правильные монахи должны мужчин пустить и расположить с комфортом, а женщину оставить за воротами, пусть под открытым небом ночует.) Однако, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Пускают, и слава Богу, все ночуем под крышей.
В советское время здание монастыря использовалось как психиатрическая больница (похоже, с тюремным уклоном). Монастырь восстанавливается уже 4 года, но дух психопатии, непостижимым образом, пока остается. Утром, по моему разумению, мы должны были отправиться в путь ни свет, ни заря, так как предстояло проехать более 1000 км. К моему удивлению, в 7.30 машина была закрыта, на территории ни души. Местные, понятное дело – на службе в храме, неужели и любители минералов там же? Около 10-ти часов неожиданно появились мои товарищи. Озадачив меня фразой «А мы думали ты на службе» (!?) они заявили, что сейчас мы идем завтракать и потом быстро-быстро едем. Я воздержалась от комментариев, все-таки они важнее - кто старше, а кто в сане.
В Читу мы приехали около 8-ми часов вечера, остановились для того, чтобы купить местные сим-карты и двинулись дальше. По плану, нашей первой точкой был вольфрамово-ртутный карьер на горе Ярама, недалеко от пос. Могойтуй. Увы, в этот день доехать до места не удалось (некоторые участники экспедиции слишком долго спали и слишком медленно собирались в Селенгинске). Переночевали в палатке, примерно в часе езды от окружного центра Агинское. На следующее утро мы прибыли на место: степь и горы, пересохшие реки. По полям бродят журавли. Красота. Ветер такой сильный, что дверь в машине не открыть. Карьер производит удивительное впечатление – вроде уродство, а в то же время красиво. Обогатительная фабрика почти полностью разобрана, все ценное повывезли что куда. Рядом с карьером оказался нежилой, но охраняемый (!) бывший рудничный поселок. Охранники, милейшие люди с весьма бурным прошлым, были нам страшно рады, ибо просто пропадали со скуки, охраняя этот «стратегический объект» среди голой степи. С их помощью мы выбрали себе домик для жилья, потом разгрузили машину и отправились в карьер. К.И. и Дмитрий, при поддержке Смирнова, мечтали найти вольфрамит, стибнит и киноварь (желательно в кристаллах размером со спичечный коробок!). Нашли они только киноварь, в маленьких хороших кристаллах, но, будучи людьми позитивными, сияли как два начищенных самовара.
Сильный северный ветер дул все 3 дня, что мы провели на горе Ярама. По ослепительно голубому небу с бешеной скоростью неслись облака. Ветер дул не переставая, с постоянной силой, на нем можно было лежать, он чуть не сбрасывал нас с вершин и гребней гор, и даже стоящий на склоне джип раскачивался, как корабль на волнах.
Следующей точкой была гора Букука и остатки вольфрамового рудника, закрывшегося 50 лет назад, примерно в 40 км от пгт. Калангуй. В Калангуе когда-то работала шахта, добывали флюoрит. Сейчас шахта выглядит как после бомбежки, да и часть самого поселка тоже. Мы остановились около рудного отвала. «Зачем нам эта помойка?» «Да будет тебе известно, Света, что свои лучшие образцы я нашел именно на таких помойках!» - провозгласил К.И. и мы пошли искать лучшие образцы. К моему удивлению, нашли!
Мы проехали Калангуй и, ориентируясь по карте, направились в сторону горы Букуки. Дорога шла вдоль реки по лесу, не автобан, конечно, но вполне проезжая для джипа. Мы переехали вброд речку Калениха, долина которой на добрый десяток километров оказалась заполненной шламовыми отвалами и, потому, совершенно безжизненной.
Вскоре мы встретили парочку «грибников-ягодников», один постарше, другой помоложе. Им страсть как хотелось выпить в хорошей компании, а их основным аргументом в пользу совместной попойки было отсутствие в тайге гаишников. Глубоко разочарованные нашим отказом, они напоследок посоветовали нам ходить в штольни с карабином, так как местные медведи ленятся делать берлоги и квартируют в штольнях. Посмеявшись, мы двинулись дальше.
Рудничный поселок был на Букуке огромный. Мы насчитали больше десятка останков каменных домов. Медвежьи следы также были в достаточном количестве. Наверное, зря мы смеялись над мужиками. Судя по отвалам и схемам, гора изнутри изрыта вдоль и поперек и похожа на голландский сыр. Найти питьевую воду на Букуке оказалось целым приключением. Речка Калениха текла из-под рудных отвалов, и над ней стоял отчаянный запах серной кислоты. По агентурным данным на северо-западном склоне были затопленные штольни, в которых можно было набрать воду. Мы отправились на поиски, и поиски наши оказались успешными. Вход в штольню почти завалился, осталось отверстие с метр высотой. Из «потолка» торчали острые камни, похожие на зубы доисторического чудовища. Примерно в полутора метрах от входа угадывалась вода. «Кто полезет?» Поскольку никто из толпы энтузиазма не проявил, Дима вздохнул, помолился и храбро полез внутрь. В жизни всегда есть место подвигу. Вода была коричневато-желтая, но прозрачная и на вкус не противная. Мы пили ее 3 дня, пока были на Букуке, без видимых неприятных эффектов. И до сих пор все живы.
К огромному сожалению Димы, все устья штолен оказались завалены, и попасть в эти катакомбы не было возможности. Пришлось ограничиться копанием на отвалах и в карьерах.
К.И. и Дмитрий оказались не только увлеченными охотниками за минералами, но и фанатичными фотографами. Особо их вдохновляли на фото-подвиги мелкие членистоногие, и друзья мои не успокаивались, пока не замучивали несчастные модели до коматозного состояния.
Другим объектом фотоохоты стали наши соседи – семейство горностаев. Мы насчитали их четыре штуки, судя по размерам – мама и три детеныша. Эти шустрые зверьки буквально очаровали нас своей грацией и абсолютным бесстрашием. Мы их совершенно не смущали, играя, и гонясь друг за другом, они подбегали к нашей палатке или проносились на расстоянии вытянутой руки от нас. Сухари и тушенка их не интересовали, ибо эти миниатюрные хищники питаются только свежим мясом. Один из детенышей даже подбежал к Диме и понюхал его сапог. У батюшки при этом возникло ощущение, что малыш прикидывает, на сколько ему хватит «этого мяса».
Покидая Букуку, мы остановились на шламовых отвалах. За 50 лет природа превратила уродливые отходы деятельности человека в произведение искусства. Мини Гранд-каньон.
По плану следующей точкой был город Балей. Дима предлагал отправиться туда напрямик через тайгу, сократив путь километров на 80. Но К.И., человек более осмотрительный, остудил горячие головы: «Случись что с машиной и мы тут застрянем на несколько месяцев. По этим дорогам много ездили 50 лет назад. С тех пор все лесом заросло и отсыпка провались. Едем по более цивилизованным местам.» В Калангуе Дима обнаружил неисправность в машине, и мы повернули в сторону Шерловой Горы на ремонт.
В Шерловой Горе мы душевно переночевали у друзей К.И., скорректировали планы, перекроили маршрут и на следующий день, уже 6-го августа, направились в деревню Кадая, что расположена километрах в 20-ти от границы с Китаем, и где находится заброшенное крупное серебряно-свинцово-цинковое месторождение. Склоны гор и долины в Кадае заросли чудесными лугами, на северных склонах - березняки. Кроме обычной березы повислой, здесь встречается береза даурская или черная, с непривычного вида темно-коричневым стволом. По ночам было довольно тепло, звезды сияли ослепительным светом, где-то вдалеке на холмах, почти до утра лаяли дикие козлы. Природа в Кадае удивительно дружественная, одновременно ощущаешь простор и уют. К.И. говорил, что вначале лета здесь еще красивее – на склонах белыми шапками цветут пионы, а между ними синеют ирисы.
Шахты в Кадае закрылись в 90-х годах, но выгладят такими разрушенными, как будто стоят без дела лет сто. На горе, над деревней, останки одной из шахт и огромный провал, в который Дима, конечно же, полез. Его спуск оказался удачным в плане минералогических находок, прямо в стене, вдоль которой он спускался, было много интересного. Вообще «интересное» для специалистов, и для меня лично порой отличалось очень сильно. У меня только один критерий оценки минералогических образцов – красиво-некрасиво. Время от времени К.И. или Дима, или оба сразу издавали восторженные вопли «ВаУУУ!!» и я бежала смотреть, что же там за чудо такое и видела что-то совсем невзрачное, что еще и в лупу надо разглядывать! Конечно, так было не всегда. Камни действительно завораживают и увлекают. Они рассказывают о бурной истории подземного мира, и так легко попасть под их очарование и превратиться из «нормального человека» в страстного любителя минералогии.
Недалеко от Кадаи находятся Покровский и Запокровский рудники. К.И. и Дмитрий оценили эти места как «скучные». Тем не менее, во всем есть положительная сторона. Запокровский карьер превратился в живописное озеро с теплой и чистой, на вид, водой. Когда я выразила желание искупаться, К.И. сообщил, что ПДК по мышьяку здесь, скорее всего, превышено. «Впрочем, конечно иди, купайся, а мы попозже пойдем, если с тобой все в порядке будет …»
После Кадаи мы посетили шахты в районе поселка Горный Зерентуй. Практически у самой дороги, около развалин обогатительной фабрики, лежали кучи камней, явно никому не нужных, но для К.И. и Димы эти кучи оказались просто копями царя Соломона. Этими камнями отсыпают дороги, местное население по ним ходит и ездит, а они, оказывается, представляют собой научную и коммерческую ценность. Вот такие чудеса.
Сам поселок Горный Зерентуй – историческое место. На рудниках, по развалинам которых мы ходили, работали сосланные в Сибирь на каторгу декабристы. В поселке сохранилось здание каторжной тюрьмы, в здании которой сейчас находится краеведческий музей. Музей поразил нас своей богатейшей исторической коллекцией, но еще большее впечатление на нас произвела директор музея, Татьяна Яковлевна. Благодаря ее стараниям, здесь, на задворках цивилизации, можно увидеть ценнейшие артефакты, какие есть далеко не в каждом столичном музее.
Последней экзотической точкой нашей экспедиции было Тайнинское серебряно-свинцово-цинковое месторождение, которое разрабатывалось еще в 18-м веке. Деревенька Тайна довольно большая, но представляет собой печальное зрелище. Большинство домов в полном запустении и все 10 человек, которых мы встретили на улицах, были пьяны. На склонах горы остались древние шахтные отвалы, которым более двухсот лет. К.И. и Дима были в полном восторге от этих ржавых куч. Один образец произвел и на меня впечатление – внутри ржаво-коричневого камня сидели крупные прозрачные кристаллы смитсонита. Они были прекрасны, и казалось нереальным, что они выросли в этом грязном камне.
Из Тайны мы отправились в город Балей, и дальше в Шерловую Гору. Город Балей – зрелище не для слабонервных. На краях огромных карьеров притулились многоэтажные дома, которые чуть ли не нависают над многометровыми провалами. На центральных улицах стоят разрушенные каменные дома, лежат груды поломанных кирпичей. Местные жители получают воду на водокачках по талонам. И все это происходит в городе, в котором ведется масштабная добыча золота!
В Шерловой Горе у нас оказалось 3-4 часа свободного времени, и мы поехали на саму, собственно гору. Грандиозные работы по добыче драгоценных камней, проводимые в настоящее время, превратили большую часть горы в безобразное месиво из бульдозерных канав, карьеров и их отвалов. По той части горы, где промышленные работы не ведутся, ходит местное население и копает бериллы и топазы вручную, если кто-то находит жилу, он столбит это место «мое! не трогать!». (Клондайк!) В тот день погода была нелетная, шел сильный дождь, и по склонам перекатывались клочья тумана. Тем не менее, мы насчитали боле дюжины старателей-копателей (не считая нас самих). Позже, друзья К.И. рассказали нам, что в Шерловой Горе существует «старательская этика» - здесь не принято лезть на застолбленные участки, не важно, взрослый или ребенок застолбил его.
В Шерловой Горе закончилась наша экспедиционная программа. Мы оставили там не съеденные продукты, чтобы облегчить жизнь машине и, рано утром 14-го августа, двинулись в обратный путь. К вечеру мы добрались до деревни Десятниково, переночевали в лесу у дороги и уже в 7.30 утра ехали дальше. К.И. и Диму клонило в сон, а я, как самая бодрая, вела машину. Однако поспать моим товарищам не удалось. Дорога до Улан-Удэ идет вдоль реки Селенги, и каждую минуту там открываются виды фантастической красоты. Восходящее солнце освещало склоны гор сквозь зыбкий утренний туман, и долина Селенги казалась наполненной золотистым светом. Из этого золотого сияния выгладывали причудливые скалы, похожие на диковинных существ из древних мифов. Улавливая все это боковым зрением (центральное все-таки было направлено на дорогу – негоже устроить аварию на полпути к дому), я постоянно издавала восторженные вопли: «какое чудо!», «какая красота!» и тому подобное. Пригодные для сна условия появились только тогда, когда мы въехали в Улан-Удэ, и восхищаться мне стало нечем. Дальше туман стал густым, практически «видимость ноль, иду по приборам». В этом «молоке» мы и ехали почти до самого Байкала. Байкал нас порадовал хорошей погодой и отличной видимостью. И чувством, что мы почти дома. Как бы хороша ни была экспедиция, возвращение домой – это всегда праздник!
Позади более 5000 км Сибирских дорог. Спустя несколько дней, К.И. спросил: «Ну как, тебе понравилось поездка за камнями?» «Что за вопрос! Вот только, если вы не против моей кулинарии и манеры вождения, в следующий раз предупреждайте меня дня за три…»

Фантастическое описание поездки!
Слово "отчёт" как-то здесь и не уместно, даже...
Спасибо!
Желаю Вашим друзьям почаще брать Вас в компаньоны, чтобы была возможность потом насладиться рассказом
Вот бы ещё описание и фото находок поподробнее...

Изумительная поездка!! Просто фантастические места. Хочется чаще видеть Вас на форуме с такими рассказами Фото добычи, пожалуйста, выложите, уж очень хочется посмотреть

Прекрасный отчёт. Ждём фото находок.

Экспедицию вижу. Охотников вижу. Минералов не вижу!?

Отличный отчёт о первых встречах с камнем. Надеемся на продолжения.